Порой назревает настоятельная необходимость вынести из себя весь старый мусор и выкинуть его к чертовой матери. Мучительное начало этому уже было положено, когда я написала “Кодекс”(его можно скачать теперь), сейчас приходят последние прозрения.
Зилич очень любит категоризировать людей по кланам Vampire: The Masquerade, и все его приятели со скрипом, поджимая щупальца, укладываются в схему. Люди любят тотемы, классификации, гороскопы, психотипы, а клановая система Маскарада всем льстит, она простая и привязчивая. Меня Зилич называет брухой – это воины-поэты, неформалы, которые всюду врываются, обуреваемые собственной яростью или желаниями, бунтари и нонконформисты, которые быстро охладевают, но обладают пробивной, зажигательной силой. Я не люблю категоризации, они скупы и ограничивают, но такая выжимка льстит. Ксан же говорил, что не стоит покупаться на атрибуты, нужно смотреть на слабости, ведь в них – самое важное. И я в его представлении – тори, замирающая перед скрипичным квартетом, потому что моя слабость – предельная восприимчивость к красоте. Красота завораживает и парализует, лишает дара речи, отбирает контроль. Почему я пишу об этом? Потому что я поняла свою слабость.
Моя главная слабость – страсть. Красота действительно сильно трогает меня, выбивает из жизни, но заводит она не сама по себе, а потому, что к этому привязана неистовая, сильная и изматывающая этой силой страсть добиться невозможного, ведь невозможно прикоснуться к тоске виолончельной композиции или сохранить красоту грустного голоса, как нельзя перенестись в прошлое и исправить то, что принесло поэту задевающего стихотворения боль. Все это преходяще и неуловимо, это нельзя поймать. Но именно страсть к невозможному – вот моя слабость и сила, заставляющая двигаться вперед бешено и без остановки, позволяющая делать то, что остальные списывают со счетов, но уничтожающая до пепла, когда я сталкиваюсь с неспособностью разрушить ряд объективных законов. Искреннее и мощное желание невозможного во всех его формах – от простейших до самых витиеватых – сопровождает меня всю жизнь. Собрать сломанное. Исцелить разбитое. Поднять мертвого. Убить неубиваемое. Сделать недопустимое. Красота всех этих поступков очаровывает до текущей из носа крови. Все, от чего другие отказались, стоит попробовать. Все, что пугает, нужно разобрать. Красота вводит меня в транс, все так. Но происходит это потому, что красота вызывает бесконечную жажду несбыточного.
Я не жду спасителя или героя, я сама герой – мне нужен только повод для действий. Если кто-то или что-то дает мне повод, я способна на многое. Если кто-то мне небезразличен, эта страсть к действию превращается в странную всеохватную доброту, в горящий огонь, в изобилие, в желание окунуть в пылающий океан любви, разбудить всех спящих красавиц, вылечить всех больных, забраться на гору и петь оттуда в закат. Стоит задеть меня, зацепить, как во мне всего – избыток, и я хочу раздавать это добро всем, кому тускло и темно. Мне становится нужно, чтобы на пустой локации, где была недостача, образовалась гора долбаных яблок, золота, сундуков, всего подряд. Чтобы неслась музыка, чтобы раздавался смех, потому что у меня полно этих звенящих и искрящихся богатств, я могу отмерять их ковшами – и мне ничуть не жаль. Бери все, проси, что хочешь, купайся в моих дарах, я отсыплю с горкой. Если, конечно, не боишься, что твой домик займется и рухнет к чертям собачьим от такого напора. Мне же нужен один дар – не мешай совершать мои безумства, прими все это, смотри, как я пою.
Моя слабость в том, что я не понимаю смысла блоков, ведь блок – это трусость, это бессмысленная преграда потоку, который несется с горы. Страсти не знают преград, они многообразны и сильны, они толкают только вперед – в плане есть охота, но нет отступления. В результате я оказываюсь обезоружена, встретившись с чьей-нибудь пробкой, которой они забивают узкое горлышко сосуда, тут же взрывающегося ко всем чертям. И проблема тут не в том, что я не могу смириться с отказом, а в том, что я не способна его понять. Я могу его рационализировать и объяснить логически, я узнала многое о людях и мне ясны границы, но при этом я не могу пропустить через себя такой отказ кому-то, кто горит и извергается, словно вулкан. Зачем отказываться от того, что тебе дают просто так? Зачем отстраняться от игры, которая доставляет удовольствие? Зачем лишать себя наслаждения приключением? Такие случаи остаются в моей голове чем-то выпадающим, ненужным, жестоким и совершенно бесполезным, оскорбительным для самого процесса жизни.
И я не знаю, кто прав, – Ксан, для которого я человек, которого терзает невыносимая красота виолончельного соло, Зилич, который знает, что Мор оседлала волну и пока с нее не свалилась, или Нгоо, который по-доброму усмехается моей очередной выходке. Может, никто, а может, все, но факт в том, что когда сработал триггер, остановить эту лавину решительно невозможно. И не надо.
Просто пристегните ремни.
