“Лесной царь” из своего рода легендарного сборника “Кровавая комната” Анджелы Картер https://fantlab.ru/edition13782 не такой броский, как кровавые и символические переделки “Красной шапочки”, но меня он совершенно заворожил. Картер написала жесткие, барочно избыточные постмодернистские вариации на тему сказок, но сбалансировала эту избыточность цинизмом интеллекта и сильной чувственностью, сексом. Все рассказы сборника ярки, как кровавое пятно на простыне, а вот “Лесной царь” похож на бледное пламя.
Девушка входит в лес, отделяющий ее от обыденности сложным лабиринтом, и становится любовницей Лесного Царя. Он покоряет любовью, и даже ржавые, дикие лисицы кладут голову ему на колени. Однако царь с зелеными, как яблоки, глазами безжалостен, как положено природе. Он собирает диких птиц в громоздящиеся друг на друга клетки и загадочно улыбается. Любовная одержимость словно позволяет выпить сущность человека, осушить его, оставить лишь крохотное птичье тельце, и девушка уже знает, что сулит ей красота Царя. Расчесывая его длинные, прекрасные волосы, она заплетает их в косы, чтобы задушить его ими, и вернуть себе (и другим) свободу, а потом натянуть его волосы струнами на пустую, молчаливую скрипку.
Тема потери свободы не так будоражит женщин, как должна бы, – у многих из них никогда ее и не было, поэтому их не страшит потеря. Меня же тема убийства любовника, пусть и символического, ради освобождения, возвращения своего “я” очень заводит. Чем сильнее топкость чужих глаз, тем ближе кровавая развязка, ведь нет ничего важнее независимости.
“Кровавая комната” Картер более известна – и неcпроста. Это переделка “Синей Бороды”, а истории о серийных убийцах и караемом любопытстве – беспроигрышный вариант. Картер там сходу нарушает правило о неведении. Попробую объяснить: в ролевой игре в мужчину-женщину подразумевается, что невинная девочка не в курсе, что ее отдали сластолюбцу, невеста еще не догадывается, что ее ждет, девственница пугается и поддается. Картер не дает так обманываться. Все героини Картер неопытны, несведущи, но и близко не невинны и не глупы. Они все отлично понимают, а это более, чем что бы то ни было еще, делает правила жестокими. Оно моментально меняет картину. Углубляет ее и усложняет, будоражит.
Ее описания красочны, многословны, это тяжелое словесное кружево с множеством сравнений и деталей. Но то, что у другого автора выглядело бы избыточным, у нее безжалостно сбалансировано сексуальной раскованностью и всплесками жестокости, брызгающими на страницы кровью. Учитывая, что многое в стиле Картер родилось в полемике с Де Садом, это хорошо понятно. Эта интеллектуальная прозорливость и догадливость делает происходящее в переработке “Синей Бороды” гораздо более непристойным, чем обычно, а обильные отсылки к пресыщенности эротических изображений или Гюисмансу накаляют атмосферу.
“Он раздевал меня с видом гурмана, как будто очищал артишок — но, право слово, без малейшей изысканности: этот артишок не был для него деликатесом, да и жадной торопливости отнюдь не требовал. К знакомому лакомству муж подходил с утомленною жаждой. И когда на мне не осталось ничего, кроме моего трепещущего, розовеющего естества, я увидела в зеркале ожившую гравюру Ропса”
https://litresp.ru/chitat/ru/К/karter-andzhela/krovavaya-komnata/1
Ну и концовка! Концовка “Кровавой комнаты” по сравнению с нагнетанием предвкушения выглядит торопливой и невероятно нелепой, словно дуэль Йорга Анкрата во втором томе трилогии Марка Лоуренса, но потому и запоминается. Я не фанат такого обильного символизма, но Картер свое дело знала.
У Анджелы Картер стоит упомянуть еще рассказ “Оборотень” (In company of wolves). И это как раз отличительная черта сборников рассказов – почти каждый из них разворачивается в нечто большее, за каждым тянется история и нить ссылок. Рассказы емки и позволяют додумывать.
В конце пути невинная Красная Шапочка понимает, что в кровати вместо бабушки лежит волк, но она не собирается ни сдаваться, ни убегать, а вместо этого скидывает одежду и затем им овладевает. То есть когда волк сообщает ей, что собирается ее съесть, происходит это: “Девочка рассмеялась; она знала, что не может стать ничьей пищей. Она расхохоталась ему в лицо, сорвала с него рубашку и швырнула ее в огонь вслед за собственной разрозненной одеждой.”
Это прекрасно, конечно. Есть экранизация Нила Джордана, представляющая фантазию на тему трех рассказов Картер о волках, но ничто и близко не может отразить эту дикость и лаконичность. На западных фант-писателей Картер оказала очень сильное влияние, я так вижу прямое влияние на игру the Path, где Красная Шапочка заходит в лес, чтобы найти своего волка, а потом очнуться черт знает где и вставать, поправляя юбку – http://yasher.net/tale_of_tales__akcionisty_v_mire_videoigr Тема смирения хищника невинной плотью как жертвой широко распространена, это скука. А вот Красная шапочка у Картер и близко не жертва – она соблазняет волка и дерзко забирает его себе.
Мне ужасно нравится эта обложка с отрезанной головой:
Мне тут подогнали рисунок, который примерно описывает женских персонажей у Картер:
1 Комментарий